| Словом, все было так, как и должно было быть в Анталии, ставшей (с недавних пор) подлинной Меккой россиян на южной части побережья Турции. Как я чуть не стал народным. |
Новогоднее путешествие
“Ну вот, - наверняка подумает ктонибудь из читателей, взглянув на заголовок, ¬ опять снега да морозы Лапландии... Да засыпанные снегом ели, да олени, да нарты...” И окажется ой как не прав! Потому что слева мелодично плескалось Средиземное море с повисшим над ним утренним солнцем... Справа громоздились чуть затуманенные облаками голубые вершины... Ну а вокруг, прямо под ногами (и справа, и слева), расстилалась нежная зелень аккуратно постриженной травы, нависали похожие на кинжалы пальмовые листья. И повсюду (и снизу, и сверху) цвели яркие благоухающие гроздья, букеты, гирлянды неведомых мне цветов. Словом, все было так, как и должно было быть в Анталии, ставшей (с недавних пор) подлинной Меккой россиян на южной части побережья Турции.
Как я чуть не стал народным
художником Турции
А началось все очень уж неожиданно. На следующее после прилета утро, пораньше, я вышел из коттеджа, как говорится, на пленэр. Что-нибудь запечатлеть (эдакое восточно-экзотическое) перед началом долгого туристического дня. Устроившись в уголке территории отеля, раскрыл альбом, достал карандаши и принялся набрасывать чешуйчатые пальмовые стволы...
Через несколько минут, сделав передышку, услышал за спиной легкий вздох. Оглянулся - сзади в аккуратном форменном комбинезоне с синтетической метлой в руках стоял симпатичный молодой турок. Он, немного стесняясь (дескать, можно я посмотрю), приветливо улыбался и показывал, одобрительно кивая на мой карандашный набросок, большой палец...
Я тоже приветливо улыбнулся и снова взялся за карандаш. В следующий перерыв за мной оказалось уже трое турок с метлами (видимо, шла обычная утренняя уборка территории). Они также приветливо улыбались и потрясали большими пальцами. А один показал рукой на свое лицо, а потом ткнул пальцем в рисунок (дескать, а меня смог бы?).
А почему бы нет, оценивающе разглядывая его характерный орлиный профиль, подумал я. Конечно, хотелось бы какойнибудь экзотики - шаровары, красные фески, кальян или чтото еще. Ну да, как говорится, что есть - то есть.
Парня в рабочем комбинезоне с метлой я нарисовал быстро и протянул ему работу. Видимо, не рассчитывая на такую мою щедрость, он радостно взвизгнул и куда-то помчался, бережно прижимая к груди листок. Вернулся он с огромным бокалом сухого красного вина (бочки с вином, между прочим, стояли по всей территории отеля и входили в стоимость моего тура) и в сопровождении еще троихчетверых человек. Среди них уже были и женщиныгорничные, тоже в форменной одежде, из-под которой выглядывали разноцветные шаровары, головы были укутаны платками... (В Москве, кстати сказать, подобные типажи можно встретить на любом рынке.)
Бокал я, естественно, осушил (такое внимание к моей скромной особе было приятно) и принялся за следующую натуру... Потом за следующую... Каждый новый портрет вызывал бурю восторга и... появление возле меня очередного бокала, наполненного темнокрасной, розовой, а то и золотистой, терпкой (и довольно крепкой) жидкостью.
Минут через сорок мне стало страшно. Я понял, что или сопьюсь, или быть мне народным художником Турции. Ни то, ни другое в мои планы не входило. (Честно сказать, я ведь всегонавсего заурядный художник¬любитель...)
Спас меня кстати прибывший экскурсионный автобус, на котором и предстояло осуществить основную цель поездки посещение родины Санта¬Клауса.
В красной дубленке
и с мешком...
Дада, читатель, католический Санта¬Клаус, он же Дед Мороз, он же святой Николай Угодник, он же Николай Чудотворец, он же архиепископ Мир Ликийских родился здесь (вторая половина III века). Здесь же и был погребен.
...Час езды по нависающему над морем горному серпантину (148 поворотов - с гордостью заявил гид, выдавая нам, как в самолетах, гигиенические пакеты) - и вот они, Миры Ликийские, бывшая столица древней ликийской земли... Здесь можно увидеть памятники - свидетельства сразу трех эпох: врезанные в отвесные горы захоронения, опустившийся от землетрясения в море город с возвышающимся (словно плывущим по морю) саркофагом, развалины римского амфитеатра и, наконец, церковь византийского происхождения, где чудотворец и был погребен в резном каменном саркофаге.
А еще здесь, на городской площади, среди пальм, апельсиновых, мандариновых и банановых деревьев на постаменте стоит классическая невысокая фигурка в красной коротенькой, отороченной белым, дубленке и с традиционным мешком - Санта-Клаус.
Так кто же он такой, “родственник” нашего Деда Мороза и наш святой Николай Угодник? Чем славен?
Детектив,
да и только...
Родился в богатой знатной семье... С детства отличался угождением Вере и Богу, добродетелями, строгой подвижнической жизнью. Еще в молодости начал выполнять епископское служение в своих родных местах. А доставшееся после смерти родителей богатое наследство употребил на помощь неимущим. По ночам (чтобы остаться неизвестным) отправлялся по адресам нуждающихся с мешком золотых монет. (Нам бы такие подарки!) Бросал это золото через окна и исчезал. Пока однажды не “попался”, оказывая помощь одному впавшему в нищету горожанину...
Много плавал в Палестину (сообщение тогда было только морем) и во время этих морских путешествий совершил немало славных, чудодейственных дел. Он предсказывал приближающиеся бури. Усмирял их своими молитвами. Воскресил юношу-матроса, упавшего с мачты... Лечил от физических и духовных недугов местных жителей. А однажды спас корабль, плывший из Египта в Ликию. Во время страшной бури, которая порвала паруса, сломала мачты, обреченный на гибель экипаж стал горячо молиться, прося помощи у святого Николая, которого, кстати сказать, никто из матросов никогда не видел. И вот святой Николай вдруг... возник на корме у руля и благополучно привел корабль в гавань. Недаром он считается покровителем моряков, а его иконы висели на каждом российском фрегате, крейсере или броненосце.
Вот такой человек и стал в конце концов архиепископом Мир Ликийских. Скончался он в 342 году. И было много чудес и исцелений больных. Даже мощи святого после смерти избежали тления и продолжают по сей день источать благоуханье, обладающее чудотворным даром.
...А потом начался настоящий детектив. Прошло 700 с чемто лет после кончины и погребения Угодника Божьего. Город Миры был разрушен сарацинами. Развалины храма с гробницей святителя находились в запустении, охранялись лишь несколькими монахами. Согласно легенде, распространяемой христианской церковью, в 1087 году святой Николай явился во сне одному священнику в городе Бари (на юге Италии) и повелел перенести его мощи в этот город.
Итальянцы снарядили три корабля и, выдавая себя за торговцев, поплыли. Причем для маскировки не прямо, а кружным путем, через Египет и Палестину. Приплыв в Миры и не зная нахождения гробницы, попытались подкупить монахов. А когда те отказались от взятки, просто связали их и под угрозами вынудили показать место. Гробница из белого мрамора была вскрыта. Она оказалась наполненной до краев миром, в который и были погружены мощи. Их забрали и в мае 1087 года они были доставлены в Бари и торжественно встречены духовенством и населением. Такая вот легенда. Правда, сами турки классифицируют все эти события как обыкновенную кражу со стороны итальянцев. (По крайней мере любой турецкий гид не преминет акцентировать это обстоятельство, проводя экскурсию в Миры.)
С мечом в руке
А весной 2002 года в Бари, возле построенной в XI веке церкви Николая Мирликийского, произошло еще одно торжественное событие: открытие памятника святому работы известного российского скульптора Вячеслава Клыкова. “Символ кротости” предстал перед изумленной публикой (а собрались и горожане, и представители высшего военного руководства, и духовенства Италии, и дипломатического корпуса)... с мечом в правой руке. (Обычно же святой Николай изображался на иконах и в скульптурах держащим в левой руке Евангелие или миниатюрный храм, а правой - благословляющим стоящих перед ним.)
...Да, действительно, святой Николай Угодник был воплощением кротости, милосердия, духовности, смирения. Но когда дело доходило до защиты Веры... Так, в годы жесточайших гонений на церковь, когда разрушались храмы, сжигались богослужебные книги, христиане подвергались пыткам, он не побоялся громко и открыто поддерживать свою паству. За что и был брошен в тюрьму. Не раз выступал против несправедливости сильных мира сего и даже осмеливался угрожать восстанием царю, если тот не отменит казнь невинно осужденных. Словом смог усмирить кровавый мятеж. А во время Первого Вселенского Собора даже ударил по физиономии одного из наиболее активных еретиков, отвергавших Божество Иисуса Христа. За что снова угодил в тюрьму (туркимусульмане до сих пор из уважения к святителю бережно сохраняют в башне ту темницу, где сидел святой).
Вот такое это было предновогоднее паломничество на родину одного из наиболее почитаемых наших святых. (Кстати, Николай Чудотворец - единственный святой, чей день отмечается дважды - в мае и декабре.) Хотелось бы, конечно, рассказать чтонибудь о местной полиции, но я ее за все время путешествия так и не видел, разве что полицейский автомобиль, спрятавшийся под пальмами. (У нас обычно гаишники прячутся в кустах.)
Осталось довольствоваться тем, что сказал гид на одном из упомянутых выше 148 поворотов: “Наши сотрудники ГАИ - самые высокооплачиваемые люди. Поэтому очень дорожат своей службой и ни о каких дорожных поборах (как у вас) говорить не приходится”.
Еще я вспоминаю встречу с полицейским в одном из прибрежных городков:
- Да говори, земляк, по-русски, - неожиданно доброжелательно оборвал меня здоровенный постовой с рацией и кобурой, сидевший на застеленной ковром скамье перед какимто бутиком. - Я ведь из Баку родом. Так что свой, еще советский...
Зарисовки коекакие я, как видите, сделать сумел. Спросите, а где же портреты? А раздарил обслуживающему персоналу. Недаром, когда они увидели, что я иду с чемоданом к автобусу, на центральную аллею отеля высыпала целая рать моих “натурщиков” с метлами в руках.
Разве что только дорогу передо мной не мели.
Юрий ДОЙНИКОВ
Рисунки автора
Москва - Анталья -
Миры Ликийские
