| Среди российских регионов Самарская область печально лидирует по хищениям нефтепродуктов. По некоторым данным, годовой оборот этого криминального бизнеса в области достигает двух миллиардов рублей. |
Среди российских регионов Самарская область печально лидирует по хищениям нефтепродуктов. По некоторым данным, годовой оборот этого криминального бизнеса в области достигает двух миллиардов рублей. Ситуация в этой сфере наряду с уличной преступностью является одним из определяющих факторов роста общего количества преступлений. Это обусловлено тем, что на территории региона расположено 22 крупных предприятия ТЭК, в том числе три крупнейших в стране НПЗ. Хранением и реализацией нефтепродуктов занимается 20 нефтебаз. Пять компаний, входящих в состав ОАО АК “Транснефтепродукт” и ОАО “НК “Роснефть”, осуществляют транспортировку нефти по трубопроводам, протяженность которых по территории области составляет около 10 тысяч километров. Таким образом, соблазн криминалитета присосаться к нефтяным артериям очень велик.
“ЗАКРЫТЬ” ПОВОРОТ
Недавно суд Нефтегорска рассмотрел уголовное дело по фактам хищений нефтепродуктов, масштабнее которого здесь еще не видели. Для перевозки более 50 томов, два из которых - обвинительное заключение, пришлось нанимать грузовую “Газель”. Семеро обвиняемых, среди которых брат одного из бывших руководителей местной милиции, получили сроки от 3 до 4 лет лишения свободы. Столь суровый приговор стал скорее исключением: обычно расхитители отделывались условным наказанием.
Преступная группировка, возглавляемая 43-летним жителем Нефтегорска Николаем Васянькиным, воровала нефть в одном из напорных коллекторов, принадлежащих ОАО “Самаранефтегаз”. Сливали похищенное в Сызрани - в ООО “Итиль”. Сыщики взяли группировку по классическим канонам жанра: долго следили, записывали телефонные переговоры. Чтобы получить санкцию на прослушку, уголовное дело возбудили в Октябрьском районе Самары: в Нефтегорске была велика вероятность утечки информации. Первоначально именно расшифровка переговоров легла в основу дела. Уже после обысков прибавились другие улики - накладные, путевые листы, обрезки труб от нефтеврезок и другое.
Переговоры нефтеворов записывались почти месяц. Вот некоторые выразительные фрагменты.
- Аркашка, вы на этих машинах не ездите по своим делам, вы лучше на КамАЗе. Они (милиция) машины эти знают, рисоваться на них не надо.
- Сань, проедете сейчас прямо от зуевского поворота и до поста ГАИ, посмотри самарских.
- Ладно, сейчас проскочу.
- Давай, если что, звони мне или Аркашке. Если стоят, то звони.
- Да, Сань.
- Коль, нет никого, ни на посту, ни на зуевском повороте.
(Мошенники остерегались только самарских милиционеров, определяя по номерам машин. С местными проблем, судя по всему, не возникало.)
- Сань, а у тебя хватит бензина?
- Да.
- Доедь, чтобы самарских не было. Только самарские, эти по фигу, богатовские.
- Аркашка, трасса чистая, давай пошел на Богатое. Если что, смотри 222 номер, если где-то самарские будут, он тебе моргнет или остановит.
- Ну, что они говорят?
- Ну что? “Пошли в отдел”, - говорят.
- Сейчас разберутся, там созваниваются. Это богатовские, точно?
- Да. Ну 38-й ихний же (номер на борту).
- Да. Ну, сейчас позвонит им, не бойся, там все нормально.
- Все, отпустили.
- А, ну все, давай.
- Юр, сильно не гони. Сейчас я второй поворот гляну, отзвонюсь тебе, где ехать.
- Понял.
- Давай через второй поворот.
- Через второй?
- Да, я открыл (“открыл” в данном случае значит договорился, заплатил).
- Что. Коль, в ночь работать снова?
- Да. А вы где?
- Алексеевку проехали. Замучились с дивизионкой здешней (“дивизионка” - самарский дивизион милиции).
- Что они?
- Да везде стоят.
- Сейчас самое главное - мы пустые.
- Пустые-то пустые, а бочки грязные.
- Новосемейкино проехал. Алексеевку прошел, самое главное.
- Через пять минут как ты уехал, нагрянули менты, наверно, навел кто-то.
- Как у тебя дела?
- Сейчас второго забираю и погнал. Поеду просматривать.
- У вас если будут - не бойся.
- Где?
- Там они под мостом стоят. Три “уазика”. Это нас охраняют.
- Юра, я сейчас скоро на базу приеду, тебя сопровожу, до половины, дальше тебя белая “семерка” поведет, а я встану, перекрою.
- Номера снимайте, ставьте на твою машину и по его документам езжайте. Никто их не сверяет.
- Только там их надо помыть будет, а то видно будет, что откручивали.
Из переговоров видно, что преступники обязательно организовывали наблюдение за обстановкой у врезок, машины в рейсах зачастую сопровождались работниками милиции. Известно, что транспортные средства Васянькин начал арендовать с начала 2006 года. С этого времени, видимо, и берет начало “бизнес”. Машины арендовались без составления каких-либо договоров. И, что интересно, все автобойлеры были приобретены по кредитам в банках, под залог самих этих машин.
Только за время, пока находились “под колпаком”, обвиняемые похитили нефти на миллион с лишним рублей. Однажды загрузили топливо на 160 тысяч, но, заметив слежку, скрылись, бросив МАЗ. Потом, как признался водитель, по указанию Васянькина он сделал заявление в милицию об угоне этого МАЗа. Директора сызранских ООО “Гидди” и “Итиль”, которые принимали краденое, прошли свидетелями, утверждая, что знать не знали, ведать не ведали о криминальном происхождении нефти.
Из записанных телефонных разговоров также следовало, что преступникам помогал брат замначальника РОВД и не только он. Вот, например, как позже объяснял свое участие в нефтегорской эпопее инспектор КРУ ГУВД:
“По службе был направлен в командировку в Нефтегорское РОВД. По приглашению работников Нефтегорского РОВД выехал на отдых в лес. Поехал совместно с заместителем начальника РОВД (фамилия руководителя), потом подъехали мужчины, которые представились Александром и Николаем. Николай спросил о том, могу ли помочь найти место, куда можно реализовывать имеющуюся у них нефть. Такой вопрос мотивировал тем, что я часто по службе езжу по всей области. Я сказал, что приму во внимание их просьбу и обменялся номерами… Также Николай сказал, что из Сызрани необходимо привезти чистые товарно-транспортные накладные с оттисками печатей. Вопрос, почему это должен был делать я, Николаю я не задавал.
Я не знал, что нефть, которую перевозит Николай, краденая, из незаконных врезок, думал, что он занимается коммерцией, хотя и понимал, что где-то нарушает закон, когда использует пустые накладные с печатями, но думал, что так каким-то образом уходит от налогов”.
Все попавшие в поле зрения следствия сотрудники милиции уволились из органов внутренних дел. В суде участвовали как свидетели и, соответственно, наказания не понесли.
Комментарий следователя Главного следственного управления при ГУВД по Самарской области капитана юстиции Романа Гизятова:
- Хищение нефти и нефтепродуктов на объектах топливно-энергетического комплекса России является очень серьезной проблемой. Предприятия несут огромные убытки, большой ущерб наносится экологии. Кроме того, действия преступников не исключают ошибочных врезок в газопроводы, которые часто располагаются в единых технических коридорах с нефтепродуктопроводами, что может привести к крупной техногенной катастрофе. Большая часть трубопроводов расположена под землей. Следить за их сохранностью сложно. Врезки бывают разовые и постоянные. На каждую врезку устанавливается хомут с приваренной задвижкой, способной выдержать давление в трубе при перекачке нефти. Эта работа требует высокой квалификации и специального оборудования. По некоторым данным, изготовление одной такой врезки обходится примерно в две тысячи долларов. Затем от каждой “точки” отводятся длинные шланги, а место врезки маскируется. Ночью подгоняется цистерна, которая заполняется похищенным топливом. Мощнейшее давление позволяет наполнить, например, 15-тонную емкость за одиннадцать минут. За ночь может делаться несколько рейсов. Охотников за “черным золотом” не останавливают даже установленные специальные датчики, дающие знать о возникающих перепадах давления в трубах.
ВРЕЗАТЬ ПО ВРЕЗКЕ
Огромная проблема - ликвидация врезок. Есть примеры, когда на одной врезке попадались две группы. После задержания первой врезку так и не смогли убрать, порубили кое-как трубу, отвод заварили, подключиться оказалось просто. Происходит так потому, что уничтожить несанкционированный трубопровод непросто: мошенники сегодня используют горизонтальное, вертикальное бурение, даже специалисты порой не могут определить, где пролегает, куда или откуда тянется врезка. У нефтяников нет сил и средств для полной их ликвидации. В Чагринском хозяйстве был случай - люди чуть не митинговали: не троньте наши посевы! А без этого отвод было не ликвидировать…
В делах по нефтекражам всегда встает вопрос по хранению вещдоков. Вот и по этому делу две машины забрали банки, остальные так и стоят около РОВД. Обещали власти решить вопрос по стоянкам для арестованных бойлеров, но пока места не везде определены и оборудованы.
Расследования по делам о незаконных врезках требуют, как правило, много времени и сил. На месте преступления оперативники работают дня по 3 - 4: собирают детали врезки, сварочных аппаратов, другие следы. На экспертизы уходит до восьми месяцев. По Васянькину только на печатание копий двух томов обвинительного заключения для обвиняемых и их многочисленных адвокатов ушло двое суток.
СИЛЫ СОБРАТЬ В ОДИН КУЛАК
Год назад в ГУВД решили сосредоточить все силы для борьбы с нефтеврезками в одной структуре, создав в Управлении БЭП спецподразделение - оперативно-разыскную часть (ОРЧ) № 4, которое возглавил опытный оперативник полковник милиции Виталий Гордеев. И результаты не замедлили сказаться. Впервые с 2006 года фиксируется снижение криминальных врезок в среднем на 16 процентов за полугодие. Прекращена деятельность десятка подпольных НПЗ. За год по несанкционированным врезкам возбуждено 422 уголовных дела, в суд направлено 53. Насколько известно, организаторы хищений сейчас испытывают трудности с поиском рядовых исполнителей. Люди отказываются воровать и перевозить, прослышав про ужесточение наказания.
В ОРЧ-4 инициировали несколько исков о принудительном изъятии автотехники, задержанной на криминальных врезках. И уже получено решение Кинельского районного суда, которым два нефтевоза, конфискованных на врезке, обращены в доход государства. Таким образом, в Самарской области создан прецедент в плане изъятия орудий совершения преступлений “черных врезчиков”.
К слову, новый нефтевоз стоит около 1 миллиона рублей, бывшие в употреблении можно купить за 400 - 500 тысяч рублей. Однако нефтеврезчики практически всегда выезжают на место совершения своих преступных деяний на арендованном транспорте. А по законодательству собственник автотранспорта не может нести ответственность за деяния другого лица. В этом случае следствию необходимо доказать наличие сговора между собственником и арендатором.
В производстве следователя Романа Гизятова сейчас находится новое дело по нефтеврезкам. И вновь набирается материалов на 50 томов. В деле вновь фигурируют люди в погонах, уже признанные прокуратурой свидетелями. И все же “областникам” удается доводить эти дела до суда, до наказания. А значит, здоровых сил в органах правопорядка, несмотря на соблазн “легких” денег, больше…
Людмила БОРОДИНА
Самарская обл.
Начальник Главного следственного управления при ГУВД по Самарской области генерал-майор юстиции Юрий СУПОНЕВ:
- Мы полагаем, что большая часть врезок делается с помощью обслуживающего персонала нефтепроводов. Вы попробуйте найти этот нефтепровод. Я вот, например, не смогу. А они знают, где он пролегает, на какой глубине и так далее. У нас по нескольким делам привлечены и бывшие, и действующие сотрудники служб безопасности, и представители обслуживающего персонала нефтепроводов. Проанализировав ситуацию, мы направили представление на имя руководителя “Транснефти” о недостатках в организации охраны нефтепроводного транспорта. В оценке работы служб безопасности акценты расставлены неправильно. Они должны быть расставлены прежде всего на проведении профилактической, предупредительной работы - тогда будет результат. А их премируют… за обнаружение врезки. Но за это надо бы наказывать! Получается, охранники заинтересованы в увеличении врезок!
Все заявления о врезках совершаются постфактум. А ведь существует огромное количество современных приборов, миллион датчиков можно поставить на эту трубу, чтобы через 10 - 15 секунд установить, где совершается врезка, и туда направить мобильную группу. Да что там говорить - нефтетранспортировщики до сих пор не могут посчитать, сколько нефти у них украли из трубы. Большие трудности из-за этого возникают при расследовании дела.
При анализе проблемы выяснился такой казус. Специалистов-нефтяников в области готовят семь вузов и четыре техникума, получается более 400 выпускников ежегодно. А потребность - 70 - 100 человек. Как думаете, есть связь между оставшимися не у дел и расхитителями?
