| Пять лет назад Указом Президента России Владимира Путина в стране были созданы федеральные округа. Тогда же, в сентябре 2001-го, приказом министра внутренних дел России было создано Главное управление по Центральному федеральному округу. Сегодня мы предлагаем эксклюзивное интервью с начальником Главного управления МВД РФ по Центральному федеральному округу полковником милиции Александром БАСТРЫКИНЫМ. |
Пять лет назад Указом Президента России Владимира Путина в стране были созданы федеральные округа. Тогда же, в сентябре 2001-го, приказом министра внутренних дел России было создано Главное управление по Центральному федеральному округу. Сегодня мы предлагаем эксклюзивное интервью с начальником Главного управления МВД РФ по Центральному федеральному округу полковником милиции Александром БАСТРЫКИНЫМ.
-Александр Иванович, примите поздравления с 5-летием главка. И все же хочется начать с не очень приятного.Статистика свидетельствует, что около 60 процентов опрошенных граждан относятся к милиции с недоверием. Каким вам видится решение этой проблемы?
- Мне пришлось изучать зарубежный опыт деятельности правоохранительных органов в сфере борьбы с преступностью. Отмечу, что полиция США и государств Западной Европы всегда уделяла и уделяет пристальное внимание созданию благоприятного, адекватного имиджа полицейских органов в глазах общественности. Во многих полицейских органах даже существуют целые подразделения, которые занимаются тем, что доводят до населения задачи, стоящие перед полицией, проблемы, испытываемые полицией, ту социальную роль, которую она должна играть в обществе. Кроме того, эти же органы освещают и комментируют неприятные для полиции ситуации, их причины и так далее. Мне кажется, этот опыт должен быть использован и у нас. Полицию нигде особо не любят, даже в Америке. Но там у правоохранителей такая философия: “Мы - санитары общества, делаем очень неблагодарную работу, подвергаясь искушению и опасности. Давайте сделаем так, чтобы общество понимало, что без нас не обойтись, что и у нас есть свои проблемы”.
Вот и о наших бедах надо говорить более откровенно. Нельзя утверждать, что все сотрудники плохие изначально. Нет, таково наше сегодняшнее общество. Оно испытывает массу экономических, социальных, психологических и исторических проблем. Сегодня мы на переломе. Должны установиться по-новому философия и нравственность, наступить новая экономическая и политическая ситуация. Отсюда сама милиция испытывает массу проблем с точки зрения набора кадров. Где взять новых неподкупных и честных “центурионов”? Их надо воспитывать, ведь сами по себе они не появятся. Но, к сожалению, функции воспитания убрали не только из милиции, но даже из вузов. Неужели юрист, который потом окажется в прокуратуре, суде, милиции, должен сам себя сформировать? Ничего подобного! Компьютер никого не воспитает. В студенческой аудитории профессор, преподаватель, куратор, старший наставник не только передает информацию о криминалистике как науке, но и нравственно воспитывает студентов. Такой процесс должен идти и в милиции. Начать его нужно с организационного обеспечения.
- Институт замполитов в силовых структурах, включая правоохранительные органы, был ликвидирован. Сейчас наконец пришло понимание ошибочности этого шага. Вот в Минобороны уже созданы новые воспитательные структуры. Сама жизнь требует поднять на принципиально другой качественный уровень вопросы подготовки кадров и воспитание личного состава…
- У каждого в молодости был выбор. Я никогда не забуду людей в моей судьбе, которые меня формировали как личность. Это учитель литературы в школе Дмитрий Михайлович Мурин, профессор Иван Филиппович Крылов в университете, Юрий Васильевич Курмашев - заместитель по оперативной работе в Куйбышевском РОВД Ленинграда. Он не просто принял меня, когда я пришел на службу в первый день, он беседовал со мной, молодым мальчишкой, полтора часа, рассказывая о том, как представляет мою работу. Мы говорили о жизни. Это был уникальный человек. Приходя на совещание, он мог спросить у молодого оперативника, почему тот так неряшливо одет, когда последний раз был в театре, филармонии, когда с ребенком был на детском представлении или просто гулял с семьей. Он заключил договоры с ленинградскими театрами о шефской помощи, ведь в знаменитый БДТ тогда было трудно попасть. Театры, тем более с семьей, добровольно посещали далеко не все. Он заставлял это делать! Такие личности должны быть не только в отделе по воспитательной работе. Воспитателями должны быть сами руководители подразделений. Приходит молодой офицер на службу - его нужно воспитывать. Это неблагодарное, скучное, но крайне необходимое дело - заложить фундамент для развития личности. Нас ведет к этому сама жизнь. Бросить молодого милиционера на произвол судьбы при тех искушениях, которые окружают его, и при том, более чем скромном, материально-финансовом положении сегодня, часто значит просто погубить его, предать.
- Как руководителя, как юриста вас устраивает деятельность законодателей по правоохранительной тематике? Какие предложения могли бы быть внесены для повышения эффективности деятельности правоохранительных органов?
- На недавнем совещании мы коснулись одной практической проблемы - суда присяжных заседателей. Это нас касается напрямую, ведь мы возбуждаем и расследуем уголовные дела, а вердикт по ним выносят уже присяжные заседатели. Это неразрывная цепочка правоприменения. У меня по этому поводу есть специальная работа. С моей точки зрения, законодатели должны заняться поправками к законам, которые регламентируют деятельность суда присяжных заседателей. У нас было два пути на выбор: американский вариант, когда собираются и судят чисто “любители”, непрофессионалы, и второй - континентальная система Франции и Германии, от которой мы отказались. Там существует суд шеффенов - шесть “любителей” и столько же профессионалов-юристов. Этот баланс позволяет, с одной стороны, эмоционально, через душу и сердце воспринимать процесс, что делать, безусловно, надо, а с другой - оценивать его профессионально. Но почему-то у нас возобладала иная концепция. Когда болит зуб, мы идем не к юристу, а к врачу. Но рассматривать сложнейшие по доказательствам дела у нас могут те же врачи, в лучшем случае. Знаю, что в регионах в судах присяжных принимали участие буквально немые, глухие, престарелые люди, не способные даже физически воспринимать происходящее в судебном заседании! Поэтому мы должны вернуться к данной проблеме, проанализировать вердикты, которые выносят присяжные, и вспомнить, что на деле это в буквальном смысле суд улицы. И это вовсе не значит, что он самый справедливый. К этому можно присовокупить слабость нашей прокуратуры, когда обвинители зачастую профессионально не готовы к процессуальной борьбе с очень талантливой защитой, задача которой посеять сомнения в душах неподготовленных и неграмотных присяжных. Отсюда и результат.
Известный дореволюционный адвокат Плевако был едва ли не гипнотизером, воздействовал на присяжных через эмоции и заставлял их подчиняться себе. Один раз он защитил человека в суде одной фразой. Священник, пожилой человек, лет пять воровал то, что люди приносили в церковь. Прокурор полтора часа доказывал: если священники воруют, о чем вообще можно говорить, и потребовал для подсудимого 10 лет каторги. Плевако обратился к присяжным со словами: “Этот человек всю свою жизнь отпускал вам все ваши грехи. Так отпустите ему сегодня его единственный грех”. Присяжные посоветовались и оправдали священника…
У нас сейчас оправдывают даже в тех случаях, когда для этого нет законных оснований! А если человек освобожден от наказания без достаточных оснований, появляется чувство безнаказанности. Это самое страшное зло, которое сегодня существует. Мы забыли гениальную фразу Ленина о том, что важно не то, чтобы каждый случай преступления был жестоко наказан, а то, чтобы ни один случай не прошел бесследно, без наказания. Ведь приговор суда - это общественно-политическая оценка деяния человека и его личности государством. Если оценки не происходит, то общество и сам человек считает, что ему все дозволено.
У нас же есть информация, что адвокат может собрать присяжных в ресторане в перерыве между заседаниями, угощать, а потом раздать деньги. Это уже прямой подкуп. Кстати, американцы через все это проходили, оставив лишь 2 процента дел, которые рассматривают присяжные. В Америке все гораздо жестче, чем нам преподносили в 90-е годы. Там понимают, что расследовать и судить должны профессионалы. Конечно, под общественным контролем, с учетом личности и в условиях гласности.
Кроме того, в поле зрения законодателей должно быть социально-экономическое положение правоохранителей. Как можно требовать от сотрудника с зарплатой в 15 тысяч рублей, при очень высокой стоимости жизни в Москве, чтобы он “бросался на амбразуру”, был честен, неподкупен? Лично мне непонятно, почему законодатели не решают эту проблему, не закладывают необходимые деньги в бюджет. Как можно человека, который охраняет закон, борется с преступностью, посадить на голодный паек, а потом спрашивать, почему так много взяточников, людей морально нечистоплотных, связанных с оргпреступностью? Пока в госбюджет не заложат большие расходы на милицию, прокуратуру, юстицию, суд, мы будем говорить об этих проблемах бесконечно. Другое дело, что во всех странах в коммерции получают больше денег, чем на госслужбе. Но в дореволюционной России должности прокурора, судебного следователя, полицейского, даже квартального надзирателя хорошо оплачивались. Я уже не говорю о престиже. Они получали очень приличное служебное жилье, обеспечивались дровами, деньгами на питание. Они имели хорошие оклады, амуницию. На все это и сейчас нужны немалые средства.
Еще древние говорили: ничто так дорого не обходится обществу, как дешевая юстиция. В нашем случае речь идет обо всей правоохранительной системе. Дешевой колбасой можно отравиться, дешевый сотрудник может предать.
10 лет назад мы сказали, что бытие определяет сознание с учетом того, что всякая идеология должна быть отброшена. Кстати, это еще одна проблема для законодателей. В Конституции записано, что никакая идеология не может быть государственной. Да, но полноценное общество не может полноценно существовать без идеологии. Мы же все-таки не животные, а люди, у которых есть свои идеи. Если не должно быть идей, а превалируют материальные факторы, то почему это не распространяется на сотрудников милиции?
А какая сейчас идея в обществе в целом? Мы превратились в общество потребления в худшем его варианте. Вся наша “идеология” укладывается в рекламных роликах - что поесть, выпить, намазать на лицо, справить иную физическую надобность. У нас рекламируется хорошая книга, человек, который прославил нашу страну? Нет. При этом такая примитивная идея потребления уже доказала в Европе свою несостоятельность. Многие проблемы там порождены тем, что, получив нормальные бытовые условия, люди оказались в глубоком духовном кризисе. То же самое происходит и у нас.
- Главное управление по ЦФО создавалось на базе ЦРУБОП. Использовались его колоссальные наработки, специалисты, информационно-техническая база. Какова структура управления? Какова специфика работы?
- В состав главка входят два оперативно-розыскных бюро. Это ОРБ по борьбе с организованной преступностью, в котором сосредоточена большая часть оперативных сотрудников. Здесь же находится Центр “Т” - большое подразделение по борьбе с терроризмом. Второе ОРБ занимается экономическими и налоговыми преступлениями, то есть хищениями, мошенничеством, преступлениями в кредитно-финансовой сфере и так далее. Недавно у нас появилась следственная часть. Цепочка выглядит таким образом: ОРБ обнаруживает, пресекает, обезвреживает, разрабатывает и передает материалы в следственную часть для последующего возбуждения уголовного дела и его расследования. В следствии существуют отделы по расследованию преступлений общеуголовной направленности и расследованию преступлений в сфере экономики. По новому положению о ГУ МВД РФ по ЦФО, которое подписано министром внутренних дел 15 августа этого года, основными задачами нашего управления являются выявление, предупреждение и пресечение преступлений, которые носят межрегиональный характер, совершенных преступными сообществами и организованными преступными группами. Если говорить кратко, то мы боремся с организованной, экономической преступностью, терроризмом, проявлениями национализма, должностными и резонансными преступлениями. Первоначально к функциям главка относились задачи по координации, контролю и анализу деятельности органов внутренних дел в масштабах округа. Сейчас эта функция для нас отменена. Мы помогаем территориальным органам, в рамках совместных оперативных планов, в расследовании наиболее сложных дел, а также в разработке межрегиональных организованных преступных формирований, действующих на территории округа.
Только за первое полугодие 2006 года нашими двумя бюро выявлено 387 преступлений, из которых 279 тяжких и особо тяжких. По сравнению с прошлым годом количество выявленных преступлений, совершенных организованными группами и преступными сообществами, возросло на 37 процентов.
В целом, с моей точки зрения, при таких хороших цифровых показателях все-таки есть проблема, если выражаться литературным языком, “мелкотемья”, ведь наша задача - заниматься крупными организованными преступными формированиями, многоэпизодными и межрегиональными преступлениями. Но в то же время есть и хорошие показатели: к уголовной ответственности за прошедшие полгода привлечено 7 “воров в законе”. Двое из них, Гела Такидзе и Валерий Дзоценидзе депортированы в Грузию. Кстати, там по действующему в республике законодательству лица, причисляющие себя к категории “вора в законе”, привлекаются к уголовной ответственности с конфискацией имущества на срок до 7 лет.
Что же касается экономических преступлений, то цифры таковы: за полгода выявлено и раскрыто на четверть больше преступлений, чем за аналогичный период прошлого года: 107 - в 2005 году и 134 - в 2006 году. Отмечается тенденция увеличения доли возмещенного ущерба. Сейчас он достиг 70 процентов. Мы отдаем себе отчет, что объекты экономики, попадающие под криминальное влияние организованных преступных формирований, представляют реальную опасность для российской экономики. Когда преступники используют новые технологии и изобретают все новые схемы незаконного обогащения, наша задача - не отставать от этих быстроменяющихся схем.
Не могу не сказать вот о чем. В советское время существовал институт конфискации имущества с обращением его в доход государства. Мне непонятно, почему сегодня его устранили.
Посмотрите, только за минувшее полугодие ущерб от преступлений, связанных с незаконным захватом предприятий, рейдерством, в Центральном федеральном округе превысил 2,5 (!) миллиарда рублей. Это только по тем фактам, которые удалось выявить и направить в суд. Люди будут осуждены, но где окажутся эти 2,5 миллиарда? А ведь эти средства можно было направить на нерешенные социальные программы, стипендии студентов и даже оклады той же милиции. Кстати, в 20-е годы прошлого столетия уголовный розыск России, раскрывая имущественные преступления, официально получал премии от возвращенных сумм. Почему бы не использовать эту практику сейчас? Тогда люди будут работать с удвоенной, утроенной энергией. Конечно, в этом случае необходимо жестко пресекать перегибы и заказные варианты.
- “Щит и меч” постоянно отслеживает тему рейдерства. По оценкам экспертов, в московском регионе сосредоточено 80 процентов всех финансовых средств страны. Атакам здесь подвергаются не только промышленные предприятия, фирмы и заводы, но и земельные угодья. Как разорвать этот порочный круг, если рейдерами используются “крыши” властных структур на региональном и федеральном уровне?
- Во-первых, необходимо совершенствовать законодательство. Такое явление, как рейдерство, переживали многие страны. Речь идет о процессе первоначального накопления капитала и создания капиталистической общественно-экономической формации. Мы могли бы сегодня посмотреть, как это происходило в Европе и Америке, какие законодательные акты там применялись. Сегодня необходимо усилить правовую регулирующую роль государства в сфере экономики через законодательство. Ее нужно отработать. Ведь рейдерство, в основном, это форма легального захвата предприятия с использованием законов и нормативных актов. Конечно, его могут захватить физически, но потом все равно действуют через суды, обращаются в прокуратуру, начинают судебные тяжбы.
Во-вторых, необходимо сделать так, чтобы арбитражные судебные органы судили не по совести, а по закону. Есть анекдот, который, видимо, пришел из жизни. В арбитражном суде разбирается дело. Судья докладывает: “Уважаемые коллеги! Истец заплатил 100 тысяч долларов, а ответчик - 120 тысяч. Что будем делать?”. Встает судья: “20 тысяч сдачи вернем и будем судить по совести...” Пусть не обижаются коллеги в судебной системе. Но если они сами ежегодно выявляют несколько десятков судей, которых лишают полномочий, это говорит о многом. Несколько лет назад Дмитрий Козак поднимал вопрос, почему наши судьи превратились в касту неприкасаемых. Закон написан так, что ни один орган не может проводить в их отношении оперативно-розыскных и профилактических мероприятий. Возбудить дело - целая проблема. Хотя любой рейдер расскажет, что без связи в судах, без коррумпированности судей предприятие захватить невозможно.
В-третьих, мы должны вернуться к уголовной ответственности за экономические преступления, как это сделали в США. Нам внушали, что экономика и рынок сами себя утрясут и отрегулируют. Недавно я получил интереснейший документ - анализ Департамента экономической безопасности МВД России по процессам, происходящим в российской экономике. В нем даны оценки состояния нашей экономики, испытывающей колоссальное давление криминала. Это проблема национальной безопасности. Ни один немец, француз или американец не додумается до того, до чего доходят русские предприниматели. Творится такая вакханалия, что можно только развести руками. В такой богатейшей стране, как наша, бедность от нашего богатства. А все потому, что нам вдалбливали - не должно быть никакого влияния государства на сферу экономики.
- В Тверской области, где провожу отпуск, с каждым годом стремительно сокращаются лесные угодья. Идет хищническая, ничем не прикрытая вырубка леса. С такими темпами лет через 10 у нас в самом центре России будет пустыня. Местные власти, надзорные органы не бьют тревогу. По некоторым данным, незаконный промысел леса контролируют различные ОПГ…
- Это происходит не только в центре, но и на северо-западе России. Есть случаи, когда главы лесхозов находятся в преступной связи с организованной преступной группировкой. Что касается Роскомприроды, то она либо полностью отстранена от процесса, либо полностью коррумпирована. Никто ничего не контролирует. А хозяин - директор лесхоза - рассматривает лес как собственную вотчину. Поэтому идет вырубка, а воспроизведением никто не занимается.
Поймите правильно, я не призываю вернуться к репрессивной форме управления экономикой и хозяйством. Но когда нам говорят, что в развитых капиталистических странах нет экономического законодательства, это абсурд, обман. В таком фолианте, как “Торговое право США” содержится лишь часть гражданского законодательства, регулирующего только сделки, где все расписано от “а” до “я”: как совершается сделка, при каких условиях она считается законной, как при этом соблюсти государственные интересы. У нас целые отрасли - лес, нефть, газ, водные ресурсы - отданы предпринимателям, которые рассматривают их как частную собственность, предназначенную для своей наживы при всеобщей бедности и даже нищете. Законодательство должно ставить предпринимателя в такие рамки, чтобы воровать было экономически невыгодно. Правовое регулирование экономики назрело. Необходимо избавиться от психологии воровства. Складывается впечатление, что как только человек добрался до материальных благ, его первое желание - утащить. Это проблема национального менталитета, о чем тоже надо серьезно думать.
В Астраханской области наши студенты собирают помидоры, а рядом с ними - перекупщик - азербайджанец, приехавший из Москвы, ждет, пока помидоры начнут гнить. Через три дня продавец уже готов отдать товар по 3-4 рубля за килограмм, а перекупщик в Москве выставляет его уже по 30 - 40 рублей. Вы думаете, что при капитализме нет понятия спекуляции? Антимонопольное, антитрестовское законодательство очень развито в Америке. Если предприниматель получает 10 - 12 процентов прибыли, это считается большой удачей. У нас прибыль достигает 500, 600, 700 процентов в год, у нас она зашкаливает за все разумные пределы! И все говорят, что это рынок. Это не рынок, а полный беспредел, в том числе правовой. Значит, необходимо ввести налог на сверхприбыль.
- Одной из главных задач Главного управления является борьба с проявлениями национализма. Проблема многогранна. В городах России действительно избивают иностранцев. Туристы боятся ехать в столицу. Как в этой ситуации бороться с настоящими преступниками, отделяя “зерна от плевел”, не поддаваясь истерике и зачастую провокационным заявлениям?
- Проблема чрезвычайно сложна, и поэтому ее нельзя решить только полицейскими мерами. Она имеет серьезные объективные предпосылки. Начнем с того, что любая слабая демократия порождает диктатуру. Это урок истории Германии, Октябрьской революции, которую, кстати, многие приветствовали. Когда большевики после слабой Февральской революции пришли к власти, Анатолий Кони, наш известный демократ, вещал: “Наконец-то в воздухе я почувствовал присутствие сильной власти”. Так что приход на нашу политическую арену людей, которые хотят быть жесткими, используя при этом молодежь, - совершенно закономерный итог слабой власти, которая была в 90-е годы. Первый способ решить проблему - создать сильную исполнительную вертикаль, за что борется Президент и за что его совершенно несправедливо критикуют. Это новый порядок наделения соответствующими полномочиями губернаторов - главных администраторов, которые должны представлять сильную юридическую власть. Округа - сильное централизованное управление. Да, должны быть и гражданское общество, и парламент, где ведутся дискуссии, и свободная пресса, но законы должны, безусловно, исполняться. У нас ведь проблема не с законами, а с их исполнением.
Вторая составляющая проблемы - молодежь. Она как лакмусовая бумажка, у которой обостренное чувство справедливости, это естественно. Она наблюдает то, что происходит в государстве в отношении существующих на сегодняшний день национальных проблем. А что, разве их нет? Например, я не понимаю, как можно решать демографическую проблему привлечением огромного количества иностранцев. В Швеции и Финляндии не привлекают массированно южан, а делают так, чтобы женщине было выгодно рожать. По данным ООН, Финляндия находится на первом месте в мире по такому показателю, где одинокая женщина способна успешно воспитать ребенка. Вот к чему надо стремиться. Надо самим создать условия, чтобы россияне хотели рожать детей, работать на заводах и стройках, как это происходит в Скандинавии. Кроме того, необходима работа с молодежью. К примеру, такой факт: лица, задержанные после взрыва на Черкизовском рынке, и раньше попадали в поле зрения милиции, когда участвовали в акции против гей-парада. Тогда они были задержаны и в числе нескольких десятков человек привлечены к административной ответственности. В принципе, их должны были взять под контроль, провести профилактические беседы, и мы могли бы узнать, что они готовят взрыв. Я считаю, что милиция, в том числе и наше подразделение, профессионально здесь недоработала.
Но кто сейчас занимается профилактикой в молодежной среде? Церковь далеко, родителям молодые люди зачастую не нужны. Какое ведомство? Милиция? Ее задача обезвреживать преступников и раскрывать преступления. Пока не будет государственной организации, которая возьмет на себя воспитание молодежи, ею будут заниматься преступные элементы.
- Проблема терроризма в России связана с наведением порядка на Северном Кавказе. С ликвидацией главарей в Чечне ситуация несколько стабилизировалась, но в соседних регионах продолжаются вылазки бандитов, которые ведут охоту на милиционеров, сотрудников прокуратуры, властных структур. Как строится обеспечение безопасности в ЦФО в связи с обстановкой на Юге России?
- Борьба с террором не допускает пауз и ослабления. Нужно быть готовым к тому, что чем больше успехи федеральных сил на Северном Кавказе, тем больше возрастает вероятность возможных ответных действий экстремистов, “акций возмездия”. Ситуацию осложняет массовый наплыв мигрантов в регион. Конечно, гарнизон московской милиции невозможно увеличить до бесконечности. Огромную массу милиционеров просто не прокормить. Это не выход. Значит, нужно разобраться в причинах явления. Владимир Владимирович Путин, еще, будучи премьером, дал ответ на то, что происходит на Северном Кавказе. Как и во всем мире, мы оказались вовлечены в столкновение цивилизаций, что уже происходило в истории человечества. Мы попали в период, когда Восток пошел на Запад, и наоборот. И Запад, США провоцируют происходящее. Буш сегодня выступает против Ирана, а Тегеран заявляет, что пойдет до конца. Северный Кавказ связан с мусульманским миром, поэтому это столкновение нам может аукнуться.
Это проблема комплексная. Одно МВД ее не решит. Необходимо проводить политическую работу, взаимодействовать с диаспорами. На Западной Украине, в Прибалтике после Великой Отечественной войны параллельно с ликвидацией экстремистов создавали национальные органы власти и готовили местные кадры. Насколько сейчас проводится работа с диаспорами в ЦФО? Мне кажется, она явно недостаточна. Сегодня нужно вернуться к идее интернационального воспитания. Это может вызвать смех, но мое поколение - это поколение интернационалистов, потому что так воспитали еще со школы. Сегодня кто-то прививает интернационализм? Мы хотим получить некое безоблачное общество, но самим обществом никто не занимается.
- Вам как автору кандидатской диссертации “Проблемы расследования уголовных дел с участием иностранных граждан” тема этнической преступности знакома не понаслышке. В Москве и других крупных городах России существуют этнические ОПГ, которые связаны с процессом миграции. Как прервать эту связь, борясь с этнической преступностью?
- Во-первых, необходимы легализация и регулирование миграции. Невозможно принимать огромное количество людей, которые никак не контролируются, многие вообще не легализуются. В Питере, откуда я прибыл на эту должность, как, видимо, и в Москве, можно прочесть объявления “500 долларов - гражданство Российской Федерации, 300 долларов - вид на жительство”. Почему французы из числа мигрантов призывали к массовым акциям протеста и столкновениям? У Франции было два пути: либо принимать всех, как мы сейчас, что они и делали, либо остановиться на профессиональной миграции. То есть принимать людей дозированно, квотированно, легально и контролируемо, принимать только тех, кто приехал строить, торговать и так далее. У нас же человек платит деньги только за то, что хочет жить здесь. Но никто не ставит вопрос, а нужен ли он? Ведь у нас же своих проблем множество! Так нельзя, иначе государство будет развалено огромным количеством людей, которые нигде не оформлены, не зарегистрированы, находятся в тени, чувствуя свою неподконтрольность и безнаказанность.
Проблема в том, что этнические ОПГ захватывают целые сферы и отрасли. Но нужно делать так, чтобы не было объективных причин появления этнических группировок. Ведь они пользуются тем, что не персонифицированы. У членов этнических ОПГ есть чувство анонимности в большом городе. Их трудно вычислить.
- По некоторым данным, у той же азербайджанской ОПГ в Москве, наряду с финансовыми и административными возможностями, существуют свои боевые отряды. На это предпочитают закрывать глаза?
- А что такое Черкизовский рынок? 22 гектара земли в пределах Москвы. Кто давал разрешение на образование этого торгового анклава в столице? Милиция? Нет. Кто торгует там? В основном приезжие. Главное, что это образование живет в первую очередь не по законам Москвы, а по своим законам. Вы правы, с группировками надо работать активно, но нельзя забывать, что всякое явление имеет причины объективного характера. Сколько голов не отсекай, пока не будет ликвидирована причина, милиция никогда не поборет ту или иную преступность, в том числе и этническую. Кто-то их легализует. Вопросы уместны и к милиции, и к Федеральной миграционной службе. Кто-то их прикрывает, создает эти места торговли, осуществляет свой контроль, при этом не ведя законного контроля. Почему это происходит?
“Разбомбить” ОПГ - не мелкого жулика поймать. Надо получить и отработать информацию, провести спецмероприятия по документированию, отснять, прослушать, провести расследование, быть готовым к этому профессионально. Мы не должны позволить запугать свидетеля и потерпевших, необходимо довести дело до суда. А там, мягко говоря, не сильный прокурор, присяжные с улицы, там сильные адвокаты.
И все же при всех проблемах наше управление имеет динамику на этом участке. В частности, нашими сотрудниками была задержана большая группа, состоявшая из жителей Азербайджана, которые занимались совершением тяжких преступлений - убийствами, похищениями, разбоями - как в Московском регионе, так и на территории Азербайджана. Арестован
21 человек. Их криминальная деятельность насчитывает 30 эпизодов разбойных нападений, сопряженных с убийствами. Фигуранты были осуждены. Наша работа продолжается.
- Как в Главном управлении МВД РФ по ЦФО идет борьба с коррупцией, избавление от людей, нечистых на руку, случайных?
- Жестко поставлена конкретная задача - избавиться от предателей и непрофессионалов, людей, не желающих работать по-настоящему. Ради этого должны использоваться все законные средства, в том числе и оперативно-розыскная деятельность. Считаю, что главк должен быть безукоризнен в этом плане. К сожалению, есть основания полагать, что у нас имеются люди, недобросовестно выполняющие свой профессиональный долг. С ними мы будем расставаться. Эта задача на контроле у руководства. Все знают свои оклады, насильно сюда не приглашают, цепями не приковывают. Кого не устраивают сегодняшние зарплаты, условия труда, пожалуйста, дорога открыта в народное хозяйство, ЧОПы, службы безопасности коммерческих структур. А здесь работа на государство.
Другой вопрос - преемственность. Где брать профессионально подготовленные кадры? Молодой человек еще согласится на весьма скромные условия содержания. А семья, дети? Я зарабатываю как профессор, пишу книги. Но как быть сотрудникам, которые не связаны с творческой, научной и преподавательской деятельностью, которая разрешена законом для сотрудников правоохранительных органов? Снова и снова мы возвращаемся к материальному вопросу.
- Каким вам видится портрет сотрудника милиции ближайшего будущего, который адекватно противостоит угрозам обществу и гражданам, защищает законность и правопорядок?
- Этот портрет давно нарисован. Вспомните про чистые руки, горячее сердце, холодную голову. К этому очень трудно что-либо добавить. Очень важна психологическая устойчивость к тем мерзостям, которые окружают. Оперативный работник, следователь, судья, прокурор чисто психологически постоянно находятся в стрессовой ситуации, расследуя, общаясь с незаконопослушными гражданами. С другой стороны, есть масса искушений.
Надо привыкнуть к этому и выработать иммунитет к соблазнам. Идеальный сотрудник должен иметь психологическую устойчивость, воспринимая жизнь, какая она есть, и не деформироваться.
- Мои знакомые, далекие от внутренней жизни милиции, но сталкивающиеся с ней в повседневной жизни, постоянно задают вопрос: когда милиция будет реально защищать людей, не брать взяток, не требовать “отката” за найденную в розыске машину и так далее. Действительно, когда наступит перелом?
- Милиция существует за счет налогов, которые платят люди из своей зарплаты за то, чтобы их защищали. Поэтому вопрос закономерен.
Перелом наступит не раньше того момента, когда полковник милиции, отдавший 25 лет нелегкой службе, сможет выйти на достойную пенсию. Когда ему не надо будет перед этим “крышевать”, копить деньги на старость, на подъем детей. Тогда молодые сотрудники будут знать, что их ожидает достойное будущее. Я достаточно много поездил по миру и интересовался, как живет полиция Франции, Германии, Испании, Великобритании, общался с комиссарами, рядовыми и офицерами. В криминальной полиции Франции социальное и финансовое положение сотрудника и отношение к нему совершенно иное. Он получает
4 - 5 тысяч евро. Для Европы это очень приличная заработная плата. Там существует сильный социальный пакет. Есть полная гарантия того, что в случае гибели сотрудника семья перейдет на содержание государства.
Надо достойно платить людям и создавать нормальные условия жизнедеятельности. Кстати, по показателям вооруженности мы даже обошли полицейские органы некоторых государств. Так что задел есть. Осталось исправить положение во всем остальном. Скажем, милиционер в Москве должен получать не меньше тысячи евро. А все остальное - разговоры в пользу бедных.
И все-таки я по натуре оптимист. Я горжусь тем, что у нас работает очень интересная молодежь. Есть хорошие результаты, высокие показатели. Перспективы в нашем главке, я считаю, отличные.
Мы сделаем все для достижения успеха.
